Старые дома и 21 век — фоторассказы
- В этой теме 12 ответов, 7 участников, последнее обновление ⤠ сделано
.
-
Дом в «старом секторе», отремонтированный под сдачу для туристов. Позиционируется как классическое латвийское жилище. Сдается, кстати, за 350 евро в неделю. Сравним с нашим представлением о частном доме.
Всего ушло три года на то, чтобы получить этот участок, а затем еще два года, чтобы обустроиться.
Когда дом купили, он выглядел так – вид летом.
А так дом выглядел зимой.
Дом был очень старый, весь прогнивший. Пришлось большими автомобильными домкратами полностью его поднимать и менять нижние венцы. «Если бы знали наперед, сколько предстоит работы, то проще было бы снести и построить новый – уже в процессе работы находили все больше и больше изъянов». Максим год разбирал дом, а потом еще год его строил: «Дом большой, тяжеловато было, – признается хозяин. – Мы очень экономили, многое делали своими руками. Крыша – обычная шиферная, наличники сам выпиливал из дешевых досок. Если присмотреться, можно найти много неровностей и недочетов. Но при этом оно все такое родное, что другого и не надо».
Сейчас участок и дом выглядят так.
1-Й ЭТАЖ
Максим советовался с Мариной по поводу новой планировки дома, отделки, цветовых решений, но по большей части все делал сам. Пришлось поднимать практически все полы, обдирать стены и потолки. Старались по максимуму оставлять то, что можно было оставить, но практически все было гнилое и нужно было менять.
Были в доме и четыре старые печки. Их полностью разобрали и из кирпича первым делом выложили ворота. Работала над ними вся семья – участвовали и дети, и даже родители Марины и Максима. Из оставшегося кирпича выложили калитку и небольшой погреб под лестницей, который выкапывали сами. «Максим приезжал домой весь грязный, как трубочист».
– Сначала в подвальчике мама просила хранить яблоки, – рассказывает Марина, – но на запах быстро налетели мыши. Поэтому сейчас храним там только консервированные продукты.
– Отделку в доме старались делать максимально дешевой, – говорит Максим. – На полу и стенах – обычная обрезная доска, не строганая и даже не высушенная. Мы ее вручную рубанком строгали. Дешевле не бывает. Снаружи утепляли эковатой. Однако при всей экономии отопление, водопровод и вентиляцию делали качественно. Отопление, например, можно программировать: в будни оно не работает, включается в пятницу после обеда и к нашему приезду вечером уже тепло, выключается в понедельник утром.
Самая большая комната на первом этаже – гостиная, совмещенная со столовой. На полу – старая доска, которая лежала на чердаке. «Ей уже лет 50, поэтому она очень разная, но очень классная». Мебель практически вся из IKEA, многое было куплено с большими скидками на распродажах.
– Здесь только стол и стулья бобруйской мебельной фабрики. Они производились для Нидерландов, а мы забрали остатки на распродаже.
Камин сделали открытого типа: Максим нарисовал эскиз, и минский мастер изготовил по нему решетку. Аксессуары специально не покупали: что-то перевезли из квартиры, что-то подарили друзья, что-то привезли из путешествий.
Картины в доме – преимущественно детские рисунки. Марина мечтает о том, чтобы в доме было больше работ белорусских художников, «но это позже».
– Я до сих пор помню, как наша старшая дочь принесла свой первый рисунок из художественной школы, – с улыбкой рассказывает Максим. – Это были какие-то мазюки со стекающей ярко-фиолетовой каплей. Я спрашиваю: «Что это такое?» – а она отвечает: «Бурачок».
– Очень часто к нам приезжают гости, – говорит Марина. – Уже и не вспомним таких выходных, которые мы бы провели только семьей. Как только на улице становится тепло, выносим на террасу барбекюшницу, шезлонги, пледы. Вечером иногда лежишь, на звезды смотришь – в итоге просыпаешься в 4 утра и идешь в дом.
Из гостиной переходим в просторную кухню.
– Кухня – это моя гордость, – говорит Максим. – Я сам делал эскизы, заказывал ее, каменные плиты выбирал. Большой стол тоже сам сделал, только что дубовую столешницу заказывали. Русскую печку выложили с нуля – я разрабатывал чертежи, а дети потом ее разукрасили.
Остальная мебель в кухне почти вся из IKEA, только стол и стулья у окна, духовка – итальянские. Вытяжка самодельная: «Внутри встроенный готовый механизм, а снаружи Максим сам все сделал».
– На кухне все должно быть на виду, – считает Максим. – Когда готовишь, все необходимое должно быть под рукой. Я вот, например, до сих пор не знаю, что у меня лежит в закрытых шкафчиках. Я один раз уже запихнул туда что-то и забыл.
– Максим очень хорошо готовит, – рассказывает Марина. – В том числе и в печке: запекает птицу целиком, делает хачапури, домашний творог, моцареллу, а однажды даже хлеб испек. Разве что супы в печке не готовим – никак не купим чугунки.
Картинки на кухне детские: на одной из них «мама в короне».
На первом этаже расположились спальня Марины и Максима, кабинет и гостевой санузел с хозблоком.
В спальне – небольшая гардеробная и отдельный санузел, в котором в перспективе появится еще и отдельностоящая ванна на ножках.
– А умывальник я считаю находкой, – делится Максим. – Мы только заказали столешницу из сланца, а все остальное я сделал сам из обыкновенных балясин для лестниц, которые продаются на любом строительном рынке. Их просто переворачиваешь вверх ногами – и они превращаются в ножки. Если такую штуку заказывать в оригинале, она в тысячи две обойдется как минимум!
Мебель в спальне также из IKEA. Картины – детское творчество. А икону подарила бабушка Марины – она сама освещала ее в виленском костеле, «так она с нами и ездит».
Как только дом был обустроен, семья жила в нем на протяжении двух лет. «Но теперь дети подросли: кому-то надо в театральный кружок, кому-то в бассейн, кому-то в музыкальную школу, и до города возить их все-таки далековато». Поэтому в будние дни семья живет в городе, а на выходные приезжает на дачу.
Когда семья постоянно жила в этом доме, Марина и Максим часто работали в кабинете. Теперь там скорее склад – «сюда приносится все, что мешает в других комнатах. Игрушки новогодние вот не разложили еще». Помимо всего прочего, в кабинете много книг – что-то покупали сами, что-то подарили друзья. Карты на стенах остались с прошлой работы.
Гостевой санузел на первом этаже рассчитан и на детей – на втором этаже туалетов нет. «Здесь большая душевая кабина – девочки могут даже втроем мыться. Да и собаку удобно купать».
2-Й ЭТАЖ
Пока мы поднимаемся на второй этаж, Максим рассказывает, что планировку дома продумывали из расчета, что дети, когда вырастут, рано или поздно уедут и будут возвращаться сюда просто в гости. Поэтому первый этаж делали для себя, а второй для девочек. «Мы будем здесь жить через какое-то время, и зачем нам постоянно бегать на второй этаж?»
На втором этаже, которого, кстати, изначально вообще не было, – три комнаты и гардеробная.
В одной из комнат живет старшая дочка Маша. Комната задумывалась как гостевая, но девочка уже достаточно взрослая, и иногда «ей хочется уединиться». Когда приезжают гости и остаются ночевать, Маша идет в детскую.
В этой комнате дополнительное инфракрасное отопление, потому что нет радиаторов. «Но благодаря хорошему утеплению здесь не холодно. Каминами пользуемся только когда большой мороз и сильный ветер – они быстро нагревают помещение».
Гардеробная на втором этаже больше похожа на склад – помимо личных вещей, там хранятся лыжи и различное оборудование.
В детской для каждой девочки предусмотрены отдельная кровать, тумбочка, светильник, личный шкаф. Вся мебель также из IKEA.
– Так как второй этаж представляет собой подкровельное пространство, мы сами собирали эдакую коробочку и специально делали ниши для стеллажей и шкафов, чтобы они не занимали пространство, – рассказывает Марина.
Последняя комната на этаже совмещает в себе несколько функций: это и игровая, и комната для уроков, а при случае – дополнительная гостевая.
– Нам всегда хотелось иметь дом за городом, – говорят Максим и Марина. – Не хотелось, чтобы дети выросли слишком городскими девчонками. Здесь они нам во всем помогают, в 10 лет уже спокойно могут сами разжечь костер и затопить печку. Ходят за грибами и ягодами, знают, как прополоть клубнику. Для нас в детстве это было нормой, а сейчас даже не все взрослые знают, что такое грибы, – для них это дико.
Мы не фанатики и не заставляем детей что-то делать из-под палки, но им нужно многое показать, дать необходимые навыки. А когда подрастут, пусть сами решают, надо им это или нет.
источник: на фото
- Пригород
- Пригород
В Новосибирске не так много красивых резных домов и памятников архитектуры деревянного зодчества. Но в дачных обществах вокруг города можно встретить интересные дома, украшенные резными наличниками, цветочными орнаментами и фигурами животных. Если начать разговаривать с хозяевами, то выяснится, что их построили сибиряки, для которых это занятие — отдушина в свободное от работы время. Один из таких домов редкой красоты встретила журналист НГС Елена Гурьянова в дачном обществе на берегу Ини. Сказочная дача напоминает прохожим об Италии и Грузии, а местные дети уверены, что тут живёт царь.
Необычный резной дом спрятался в дачном обществе «Дружба» между станциями Шелковичиха и Совхозная.
Создатель резного дома был самоучкой
Историю дачи нам согласилась рассказать хозяйка — Ольга Мироненко встретила нас с открытой улыбкой и компотом из ранеток, собранных тут же. Она сразу предупредила, что дом строил её дедушка — Николай Данилович Бельков, который умер 31 год назад (1 февраля 1989 года), а они с бабушкой не смогут описать авторский замысел так, как смог бы сам мастер.
Николай Бельков посвящал созданию резной дачи всё своё свободное время. Но главным делом его жизни всё-таки была работа в проектном институте
— С трудом, конечно, верится, но он самоучка. Был инженером, работал на руководящей должности, все выходные и отпуска посвятил нашему дому и всему хозяйству. Оставил нам такую красоту, — начинает рассказ Ольга Мироненко.Жена мастера Тамара Белькова вспоминает, что участок им дали примерно в 1968 году на предприятии — муж работал в «Сибакадемпроекте», который в числе прочего проектировал опасные производственные объекты. Сперва проектный институт даже располагался на территории новосибирского завода химконцентратов.
Николай Бельков закончил Новосибирский электротехнический институт (НГТУ НЭТИ) и был инженером-конструктором.
— Сначала он был рядовым инженером, потом руководителем группы, потом ещё повышался, но к дереву никакого отношения по работе не имел, — говорит Тамара Белькова.
Участок Бельковым дали на опушке леса — на нем росла 51 осина и несколько берез. Поэтому сперва Николай Бельков долго и упорно выкорчевывал осины. Так как он много работал и часто был в командировках, то только на выкорчевывание осин ушло два года. С женой они договорились, что их дом будет с двускатной крышей и печкой, но соседи-строители подсказали, что односкатная крыша более экономичная.
— Света у нас очень много, стекла очень много, и натопить такой дом очень трудно. Летом топить не надо, а зимой он тут же выстудится. И поэтому печку он решил не делать, построил отдельный небольшой домик с кухней и верандой, чтобы можно было зимой приехать и быстро натопить, — объясняет Тамара Белькова.
Дом впечатляет своей колоннадой
Дом получился небольшой и квадратный — буквально 5 на 5 метров. Сперва он был обычным, но постепенно обзаводился резной колоннадой и декором. Как вспоминают родные мастера-самоучки, Николай Бельков занимался строительством дачи 20 лет — пока был жив.
Самое примечательное в получившемся доме — колоннада, украшенная растительными орнаментами.
Верхняя часть дома по бокам покрыта деревянными чешуйками, похожими на соты — на них сидят пчёлы, символы трудолюбия. Сзади на доме висит необычный элемент, напоминающий не то рог, не то чёрта.
— С берёзы сняли, и дед решил, что это чёрт. Наверное, он нас бережет. Я решила, что это оберег, — рассказывает Ольга Мироненко.
Раньше рядом с домом была ещё и необычная резная беседка с петухом на шпиле, но в этом августе её разобрали.
— Беседку зять разобрал. Она сгнила. Мужа 30 лет уже нет самого, а без хозяина дом — сирота, — говорит Тамара Белькова.
Необычной беседки больше нет — хозяева очень переживали, когда разбирали сгнившую крышу
— 25 лет женщины за всем этим ухаживали, ну когда нам было на крышу лезть, у нас огород, дом, кухня, за всем этим надо было следить. Сейчас муж Рома взял на себя ответственность за дом. У него слезы текли, когда он убирал беседку, но что делать.
Чем вдохновлялся Николай Данилович Бельков, создавая резные украшения, жена и внучка не смогли точно ответить, но ни в Грузии, ни в Италии инженер-конструктор не был. Уставал от постоянных командировок на работе и предпочитал проводить отпуск на даче, совершенствуя дом.
Дача украшена резьбой со всех сторон — мастер делал детали, вставая в будние дни перед работой в 5 утра
На «сотах» дома по бокам сидят резные пчёлы — трудолюбивые, как Николай Бельков
— Ни в Грузии, ни в Италии он не был. И он вообще нигде не был, даже на юге. Сначала мы были молодые и нищие — не на что было ездить по Крымам, а потом он все отпуска здесь проводил. Говорил: «Я так уже наездился по командировкам». Так что ездила я одна, и было мне скучно, — вспоминает Тамара Герасимовна.
Резьба по дереву была хобби Николая Белькова — домой он приносил книги по архитектуре, читал, что-то фотографировал. Потом переносил рисунки на бумагу и по ним, как по выкройкам, резал дерево.
— Он вставал в 5 утра. Даже дома, когда на работу надо идти. Сделал себе верстак на кухне. Встанет в 5 утра, а через стенку — спальня, и я уже слышу, что он там как мышь скребет, скребет, скребет, — описывает Тамара Белькова их обычное утро.
Во времена начала строительства дома такие панорамные окна были редкостью в сибирском климате
Сама она работала технологом в научно-исследовательском институте, а с мужем познакомилась на учебе в вечернем институте — филиале Московского энергетического института, который открылся в районе «Сибирской ярмарки». Николай Бельков родился 6 ноября 1929 года в деревне в Иркутской области, там изучил токарное дело в техникуме, а потом переехал в Новосибирск.
Фото: предоставлено Ольгой Мироненко
По ее словам, жить с таким творческим человеком трудно, потому что у него всегда нет времени:
— Он всегда занят, занят, занят. Он, конечно, рано умер. Изработался. В 42 года — первый инфаркт. В 50 лет — второй инфаркт. А в 58 лет он уже был на 4-й стадии рака. Он всегда очень старался. Более работящего человека я в жизни не видела.
Какое-то время после смерти Николая Белькова дом стоял в запустении, недавно его подкрасили. По словам внучки мастера Ольги Мироненко, прохожие иногда спрашивают, а за сколько они купили этот дом, принимая молодую женщину за новую хозяйку. И тогда она объясняет, что дом построил её дедушка. При этом интерес к нему люди проявляют постоянно.
— Вот представьте, приехали мы на выходные — мне надо морковку посадить, свеклу, а мы это как делаем — попой кверху. И вот придет толпа, еще гостей приведут нарядных своих, а тут я раком стою, — смеется Ольга.
Главный минус красоты — в их дом залезали уже 10 раз. Первый раз перед Новым годом в 1988 году, когда Николай Бельков лежал в больнице — ему не рассказали, чтобы не расстраивать. Последний раз на дачу залезли в 2017 году, когда у Ольги Мироненко родился сын Артем, и ей было совсем не до того, чтобы заниматься вскрытым домом.
— Одежда, постельное бельё — всё выкинули, всё в снегу и в грязи. Вся веранда усыпана лапшой, крупой. Банки с консервами украли, а крупу рассыпали. Грибок в бане завелся, потому что они в подпол натолкали старые пальто, которые разбухли от весенней воды. Ни к кому не залезают, а к нам лезут. Ну видно же, что мы обычные люди. У нас самая обыкновенная машина. Думают, что тут прям богатые живут. Что мы тут золотыми ложками едим и спим на золотых простынях. Ищут что-то всё время. Ни к кому не залезают, а к нам лезут, — печалится Ольга Мироненко вместе с бабушкой.
Внутри дома действительно всё очень скромно. Подпирающая потолок колонна — единственное, что напоминает о необычной внешности
Оставшись вдовой, Тамара Белькова не могла поддерживать дом так же, как это делал муж.
— Для такой дачи очень нужен хозяин. Он требует постоянных вложений. Если стекло разбили, надо новое вставить. Мне сын говорил: «Мам, давай продадим и купим небольшую дачу с печкой, как хотелось». Я не могу продать, это предательство с моей стороны будет. Столько труда. Я буду сидеть в этой даче чужой, а душа моя все равно здесь останется, — объясняет Тамара Герасимовна.
За дачу ей предлагали хорошие деньги — в основном, бывшие коллеги мужа, которые знали, что он умер и какой у него дом. По тем временам она могла купить себе вместо резного летнего дома квартиру.
Ольга Мироненко часто разговаривает с прохожими, которые проявляют интерес к дому. Дачу постоянно фотографируют и иногда просят зайти посмотреть.
— Естественно, люди часто со мной разговаривают. Запомнилось, как спросили: «Девушка, а почему вы не наймете реставратора?» Мне интересно, что у них в голове, они хоть примерно представляют, сколько стоит этот реставратор. Я думаю, ящичек что ли повесить — на реставратора, на краску, на новые окна, на замену кровли, — смеётся Ольга. — Но чаще всего просто говорят: «Очень красивый дом», «Сказочный дом». Когда я была маленькая, это был мой замок, а я — принцесса.
Внучка Николая Даниловича Белькова в детстве представляла себя на даче принцессой в замке
— Я не раз слышала, когда какая-нибудь мама с ребенком идет, и он спрашивает: «Мама, здесь царь живет?» — добавляет, улыбаясь Тамара Белькова.
По словам внучки создателя сказочного дома, иногда люди просят сделать памятную табличку и написать про дом:
— А что про него писать? Объект охраняется, наследие? Только лишнее внимание привлекать. Это наша дача, наш дом. Мы тут такие же, как все люди.
NGS.ru
Осень — самое хорошее время полюбоваться старыми домами.
Старые деревянные дома и летние дачи
Федор Савинцев был главным фотографом ИТАР-ТАСС, с 2011 года Федор Савинцев больше занимается собственными проектами. Идея пришла случайно, когда Федор временно переехал на родительскую дачу из-за пандемии. Детская ностальгия побудила его заняться коллекционированием интересной дачной архитектуры.
Больше информации в источник
Забавно почитать отзывы англоязычных посетителей, для которых это все в диковинку. ))
- Для ответа в этой теме необходимо авторизоваться.